16.04.2008

Леонид «Шао» Веремьянин: «У нас и звезды играют "кушать подано"»

Интервью с лидером группы «Теплая Трасса»

— 15 марта прошла презентация вашей пластинки в Московском молодежном театре под руководством Вячеслава Спесивцева. Как удалось договориться с театром, и каковы были последствия этой необычной акции?
— Спесивцев узнал каким-то образом, что есть такой коллектив.

— Сам?
— Да, наверное, сыновья его. Два его сына работают в театре у нас. Они актеры. Естественно, они знают, что есть коллектив «Теплая Трасса». Он говорит мне: «Вот, а я даже не знал. Почему бы тебе не сыграть в театре?». Он предложил мне сам, и я долго думал-думал-думал-думал, по большому счету сначала мне не хотелось, если честно. Ну а потом — просто может и выхода другого не было. И мне еще нужен был большой экран сзади. Мне нужна была инсталляция песочная. А кроме как в театре, я не знаю больше ни одного места в Москве такого уровня, где мы играем. И поэтому я остановился на театре. В перерыве после первого отделения шеф ушел, второе он уже не смотрел. Подошел ко мне, сказал, что очень много пьяных людей. С другой стороны — что они хотели, если они привезли кучу пива, коньяку и водки в буфет?

— Причем по весьма гуманным ценам.
— Да. Цены оговаривались со мной (смеется — прим. GNN).

— А после концерта время прошло, он что-то говорил?
— Ну да, ему понравились две песни. Одна — это «Горькое лето», та, что мы с Лелей спели. А вторую — он слов не помнит (смеется — прим. GNN). Но она ему понравилась. Вот сегодня я заходил к нему в кабинет, потому что 6 апреля репетиция стоит — «Бесприданница», а у меня в Петербурге презентация. Он говорит: «Ну, давай к концу мая сделаем еще один концерт. Теперь я знаю, что вам нужно». Теперь он знает, что нам нужно (смеется — прим. GNN). Он посмотрел и имеет об этом представление. Я и до этого давал ему записи, я третий год в театре. Давал пластинки наши — он никогда их не слушал. Если ему сын не поставит в машине пластинку — он никогда не поставит ее сам. Теперь он имеет представление об этом. Ну, я не знаю, что из этого получится. У меня была такая мысль: играть раз в месяц в этом театре, причем как-то обозначить числа, чтобы на предыдущем концерте говорить, что вот такого-то числа будет следующий. И менять программу просто. Мы не одно и то же будем исполнять, там же куча песен, по-моему, около 600, а мы исполняем всего 48.

— Это очень много.
— Да. Но хотелось бы больше.

— Т.е. тебя не только не выгнали из театра, но и предложили продолжать?
— Да. Потому что все-таки Спесивцев — понимающий человек. Он понимает, что это творчество, и это нормально. Ничего плохого он в этом не увидел.

— А вы сами довольны?
— Да. Все сработали просто отлично, все цеха сработали, я был очень рад после презентации. Недоволен собой, конечно, но всеми остальными очень доволен.

— Получается, что была московская презентация пластинки, сейчас будет питерская, а потом — зеленоградская, и этим вы, видимо, ограничитесь?
— Нет, мы в Сибирь поедем.

— В Барнауле тоже будет?
— Да.

— Когда? Уже летом?
— Нет, 10 мая. Новосибирск, Барнаул, Омск и, может быть, Томск мы захватим. Сейчас вот переговоры идут.

— Вадим Макашенец (автор всех текстов «Теплой Трассы», идеолог группы — прим. GNN) говорил мне, что пластинку можно еще лучше сделать. Что он имел в виду? Ремастеринг?
— Да-да-да. У нас появился новый человек в коллективе, которого мы очень давно уже знаем. Это гитарист группы «Дураки» Сергей Вафин, мы с ним знакомы лет 16. Сейчас он занимает должность в коллективе, которую сам себе придумал, а мы и не возражали, технического директора. Всю жизнь работает в студии. Он живет в разных городах — в Омске, в Барнауле или в Красноярске, он всегда со студией. Он постоянно с собой возит студию домашнюю. И вот он сидит там пишет, мастерит. Без этого жить не может. Сейчас у нас появился такой человек. Послушал этот альбом и принял участие в нем, в последних треках, которые мы уже дописывали, когда Вафин появился. Там песни 4, по-моему, если мы посмотрим на пластинке, — увидим: он на балалайке сыграл и попел со мной. У него есть идея, сделать помощней гитары.

— Выходит, это не просто ремастеринг.
— Это пересведение, да. Т.е. он хочет пересвести, сделать пожестче гитары, вывести их на передний план. Я не очень силен в этом, но я образно понимаю, что он имеет виду, и понимаю то, что хочет Вадим Петрович. Поэтому, я думаю, они сойдутся на этом. Если мы Сереже Вафину создадим условия для того, чтобы он трудился и все это делал, то я думаю, что может чего-нибудь получится.

— Это такой римейк уже получается. Но песни будут те же самые?
— Да, конечно. Все останется точно так же, единственное — с гитарами Вафин хочет поработать.

— Что будет с вашим весьма обильным наследием? Пластинок же много у «Теплой Трассы», а ни одна прилично не издана до сих пор. Ну, кроме одного малотиражного издания.
— «Вниз и налево» был, да? Я даже не знаю. Если бы кто взялся… Был у нас разговор с Митей Волынским очень давно, лет пять назад, они тогда еще выпускали кассеты. Он нам предложил сделать даже не триптих, а пяти… ну, я запутался в словах… Короче говоря, составить одну картинку из разных кассет. По-моему, кто-то так делал уже. Не то «АукцЫон», не то еще кто-то, я не помню уже. Вот, и чтобы кассеты эти, когда их сложишь, собрались в одну картинку. Волынский это придумал, но у нас не было художника. Так это все кануло в лету, это не переиздалось, и я не знаю даже что с этим делать. Какие-то ребята появляются периодически, один из Домодедово появился, очень хочет «Веселую педократию» издать. Он даже заплатил какие-то деньги и ремастеринг сделал, какому-то звукооператору отдал. Мы это все послушали — вроде хорошо, нормально, и давайте делать. И он пропал куда-то, вот уже полгода он зарабатывает деньги где-то, как он говорит, на эту пластинку. Ну и все.

— Пока четких планов нет?
— Нет, вообще.

— Так может быть их просто вывесить в интернет с каким-нибудь средним качеством? Сделать доступным, потому что сейчас пока это болтается так, хаотически.
— Может быть, да, может быть. Мы сейчас на линии зеленоградской выпустили этот тираж пластинок и посмотрим, может быть, каким-то образом, сможем сами все это переиздать.

— Вы эту пластинку печатали в Зеленограде?
— Да.

— Первый московский концерт был в Зеленограде, первая пластинка, похожая на пластинку, — тоже в Зеленограде?
— Да. Куда мы от него денемся теперь.

— Ты приедешь на презентацию прямо из театра?
— Да. Еду прямо с театра. У меня в шесть спектакль, и закончится он без 20-ти восемь. Я думаю, что на 8-часовую электричку сяду и к 9-ти буду здесь.

— Учитывая, что в концерте участвует не только «Куба», но еще и «LamБОПС», у вас будет здесь не очень большая по времени программа? При самом лучшем техническо-звуковом раскладе, не больше полутора часов, наверное?
— Здесь — ну да. Может даже поменьше. Мы сами выберем новые из новых песни, которые мы не пели в Зеленограде.

— В анонсе презентации на сайте театра было написано: ведущий актер театра Леонид Веремьянин. Ты — ведущий актер, на данный момент?
— Да ну, это, по-моему, фишка просто, театральная. Я играю там... сейчас тебе скажу…

— Да, перечисли роли.
— Я играю две главных роли в спектаклях, которые я веду. Это «Яма» Куприна, я там играю Платонова, в «Вишневом саду» я играю Лопахина. Ну, Сатина играю, «На дне», но там меня всего повырезали, ничего не осталось. Ну и все. Два спектакля моих главных.

— Ты называл Бубнова — «На дне».
— Бубнова мне не дали, я играю Сатина. Просто я опоздал, когда раздавали роли, был в другом городе (смеется — прим. GNN).

— Остальное — это так, массовка?
— Ну да, эпизодические роли какие-то. Их надо тоже кому-то играть. Поэтому у нас нет таких, знаешь: вот он играет только главные роли, вот он такой звезда. У нас и звезды играют «кушать подано», и ничего в этом такого, я думаю, нет. Надо опускаться иногда на землю.

Беседовал Алексей Коблов