«Четыре рождества»: слава Богу, мы не в Америке

Колоритная парочка влюбленных «за 30», двухметровый Бред (Винс Вон) и малышка Кейт (Риз Уизерспун), живут вместе уже три года. Они как черт ладана избегают каких-либо семейных обязанностей: брака, детей, скучного быта и прочего ненавистного им образа жизни, разыгрывают ролевые игры в клубах с последующим бурным сексом в туалете, любят повеселиться и ничего не хотят менять. Каждый год перед Рождеством они улетают куда-нибудь в теплые края, подальше от своей многочисленной родни, чтобы избежать традиционных для американцев нанесений визитов вежливости близким с неотвратимыми и скучными посиделками. На этот раз они решили посетить острова Фиджи, обзвонили пап и мам, лицемерно извинились за невозможность присутствия за семейным столом, что-то наврав, и отправились в аэропорт. Но туман, упавший на город, ломает их планы: все рейсы в аэропорте оказываются отмененными, да еще некстати подскочившие корреспондент с оператором из новостей показывают их на всю страну в прямом эфире. И тут же начинаются звонки на мобильные от родственников, увидевших их по ящику: ну что, мол, давайте тогда к нам в гости. А самый ужас заключается в том, что родители и у Бреда, и у Кейт давно разведены, так что посетить придется целых четыре рождественских ужина и познакомиться с родителями друг друга, чего они совершенно не планировали. Первый же визит наглядно демонстрирует, почему: папа Бреда (Роберт Дювалл, премия «Оскар» — 1982) — типичный работяга, или «красношеий», как их называют в США, два здоровенных и откровенно тупых брата занимаются боями без правил и с порога начинают отрабатывать приемчики на неспортивном братце, да и вообще семейка та еще, из серии «бедные, но гордые». Впрочем, в остальных домах тоже не соскучишься. В доме мамы Кейт (Мэри Стинберджен, премия «Оскар» — 1980) царит какое-то нездоровое возбуждение, к тому же хозяйка и все остальные, там находящиеся, оказываются сектантами, «нашедшими Иисуса», и затаскивают гостей на свою сходку. Мать Бреда (Сисси Спейсек, премия «Оскар» — 1980) живет с одноклассником сына, что Бреду понять, мягко говоря, трудновато. Ну а на финальный, четвертый дом, где живет отец Кейт (Джон Войт, оскароносец — 1978 и отец Анжелины Джоли), у Бреда уже не остается терпения, и дочь идет к папе одна.

Понятно, что по мере приближения к концу картины героев должен ждать какой-то катарсис, очищение от грехов через страдание и счастливый финал — это все-таки рождественское кино. Даже в одном из немногих на удивление достойных образцов подобной продукции, «Плохом Санте» с вечно пьяным и матерящимся Билли Бобом Торнтоном имелся хэппи-энд, а тут уж просто сам Бог, Рождество которого здесь все встречают, велел. Вот и Бред с Кейт после всех мытарств вдруг начинают понимать, что пора вступать в брак, рожать детей и вкушать все прелести семейной жизни. Происходит это, правда, совершенно нелогично и неубедительно — любой здравомыслящий человек после всего увиденного и пережитого за время четырех визитов навеки остался бы убежденным бездетным холостяком. Так что верить в перевоспитание героев не позволяет наличие рассудка в хотя бы минимальных объемах. Ну и самое главное — заявленное как комедия кино абсолютно не смешно. Вот совершенно не вызывает ни умиления, ни хохота дважды повторяющаяся сцена с младенцами, обильно отрыгивающими на Кейт, или падение Бреда с отцовской крыши, влекущее за собой разгром в доме. Глупый юмор и банальные нравоучения — это слишком мало даже для такой непритязательной вещи, как комедия на Рождество. Набрав в картину четырех великих актеров прошлого, получивших в свое время бронзовую статуэтку по заслугам (а пятый «Оскар» —-это, собственно, Уизерспун, за фильм «Пройти по черте», очень неплохое биографическое кино о Джонни Кэше) и позвав на главные роли пару, смотрящуюся в одном кадре как минимум забавно, создатели не смогли или не захотели привнести в заведомо простенькую историю хоть что-то, могущее сделать ее увлекательной и праздничной. Правда, в США фильм собирает неплохую кассу — но тут вспоминается фраза, написанная на футболке бас-гитариста классического состава зеленоградской группы «Куба»: «Thank’s God, we’re not in America». Вот-вот, о том и речь.

Алексей Леонидов