!!! Новый театральный сезон

Я, когда попадаю на игры КВН, каждый раз окунаюсь в особую атмосферу невероятного драйва, молодой, очень яркой энергетики. И мне это очень нравится. Но дело в том, что мой график, моя занятость, как правило, совпадает с теми днями, которые выбираются для проведения КВН: то это совпадает с моей командировкой, то — с моими занятиями со студентами, которые трудно перенести, поскольку есть расписание. Иногда это совпадает с какими-то спектаклями, либо с выпуском спектакля. Если получается, я никогда не отказываюсь, с удовольствием прихожу.

Инфопортал: Когда вы присутствовали на КВН, то видели там людей с зачатками актерских способностей?

Да, конечно, там очень много способных людей. Может быть, один из самых известных сейчас — это Денис Косяков, который занимался в Детском центре «Ведогонь», а потом стал активно играть в КВН. Он окончил театральный институт, сейчас работает в московском театре.

Инфопортал: КВН, в данном случае — это хорошо, как площадка, но без образования театрального актера не получится, не так ли?

Да, я считаю, надо идти учиться обязательно, если ты хочешь стать артистом, настоящим артистом. Мастером… Художником…

Инфопортал: А может так случиться, что вы, попав как-нибудь в очередной раз на КВН, приметите какого-нибудь парня или девушку, которые могут в дальнейшем оказаться актерами?

Я и примечал, и даже говорил об этом некоторым. Знаю ребят, которые, поиграв в КВН, пошли учиться в театральные институты.

Инфопортал: Значит, не все так безнадежно с «Клубом веселых и находчивых»?

Наш КВН, зеленоградский, очень сильно отличается от телевизионного. И отличается, на мой взгляд, в лучшую сторону. В нашем КВН все-таки веселость и находчивость еще пока присутствуют. Там есть задания, которые требуют этих качеств, и есть живая атмосфера, ощущение игры. Это все-таки не отрепетированное шоу выдрессированных молодых людей. Нет, там много живых моментов, и они-то как раз и привлекают. Там много, конечно, и неудачного, но иначе не бывает, ведь дело-то живое. Если из 20 шуток одна хорошая — это прекрасно. А что? Попробуйте, пошутите! Это ж дело трудное.

Ну, я бы не сказал, или — или. Тут достаточно много факторов учитывается, обсуждается коллегиально, коллективно в нашей творческой команде. Конечно, инициатива и окончательное решение остаются за художественным руководителем. Хотя не всегда инициатива исходит от меня. А вот что касается критериев, то тут их очень много: есть и интересная тема, есть жанр, что очень важно, есть автор, который интересует театр, с которым он еще не сталкивался. Вот мы сейчас будем выпускать пьесу Горького, мы еще не работали так плотно с этим автором. Есть предложения, которые исходят от определенного режиссера, который нам интересен. Важно, насколько пьеса расходится в нашем театре, насколько попадают актеры, работающие в труппе, в те роли, которые есть в этой пьесе. Потому что, может быть очень хорошая пьеса, замечательный автор, интересная тема, но у нас нет актера, который сыграет главную роль. И тогда либо мы ждем, когда он появится, ищем его, либо это спектакль не нашего театра, а какого-то другого. Я знаю, что часто существует в театрах, особенно московских, петербургских такая практика: режиссер или художественный руководитель берет актера из одного театра, из другого, из третьего и ставит в своем театре спектакль, в котором играют актеры из других театров. Мне кажется, что это не очень правильно по отношению к тем актерам, которые работают здесь. Поэтому мы стараемся, учитывая все уже перечисленные критерии, все-таки основываться на том, что этот спектакль играется актерами нашего театра, и значит, в пьесе должны быть роли для актеров нашего театра. Они должны в них попадать, им должно быть это интересно, это должно быть в возможностях их индивидуальности, либо, что тоже очень интересно, может по-новому раскрыть эту индивидуальность. А что касается успеха у публики, то, конечно, мы о нем думаем, но стараемся сделать свой репертуар «сбалансированным», чтобы были спектакли разных жанров, разных стилей, разных эпох, разных творческих почерков. Поэтому я приглашаю разных режиссеров ставить спектакли в нашем театре. Конечно, легче продать спектакль, где весело, смешно — комедию. Люди с удовольствием придут посмеяться. Но если только это, то нам такой театр не интересен. Это не значит, что нам не интересна комедия. Мы в позапрошлом сезоне ставили практически одни комедии. Хотя они все разные. Интересно, чтобы были и сложные, экспериментальные работы. И может быть, зритель не повалит валом на эти спектакли, но нам интересно ему предложить то, что он, может быть, не ожидает, то, что он, может быть, не сразу и примет. Ничего страшного! Есть какие-то и неожиданные вещи, иногда даже шокирующие, а почему нет? Это должно быть в театре.

1. Вы знаете, у нас есть одна программа, которую мы сделали, готовясь к 50-летнему юбилею Зеленограда. И как раз эта программа была сделана по стихам зеленоградских авторов. Мы ее собрали на основе сборников «Литературный Зеленоград», который издается уже несколько лет. Вот, пожалуй, единственное произведение на основе творчества наших зеленоградцев. Драматурги… Иногда мне приносят посмотреть какие-то произведения, но пока еще хорошую пьесу, написанную нашим зеленоградским автором, я не читал.

2. С одной стороны, я понимаю, что большая часть этого здания, которое строилось в том виде, в котором оно сейчас существует, долго так существовать не может, с этим надо что-то делать. Всякие мысли, идеи на этот счет возникали, мы в какой-то части участвовали в их обсуждении. Тот предварительный проект, который вынесен на рассмотрение, меня тревожит — и вот почему. С одной стороны, по этому проекту, в связи с этой реконструкцией, нам предлагают прибавить некоторые помещения. Что, конечно, хорошо, потому что театру их катастрофически не хватает. Но, с другой стороны, тот огромный комплекс, который предложен для рассмотрения как проект, он ведет за собой при строительстве неизбежное прекращение работы театра на некоторое неопределенное время. И это категорически невозможно для нас! Категорически, потому что в Зеленограде нет другого помещения, куда бы театр на время смог переехать со всем тем огромным уже «багажом», который за это время наработан. Просто нет такого помещения. Значит, театр должен перестать работать… Тогда получится, что мы закрываем театр! И откроется ли он после этого? Что будет с этим помещением, когда рядом воздвигнется эта громадина с подземными парковками? Выдержит это здание? Мне говорят, что делались пробы грунта, что вроде все должно выдержать, но я очень сомневаюсь в этом. Потому что такие огромные, мощные строительные работы, которые предполагаются, вряд ли безболезненно пройдут для этого здания, которое и так уже в трещинах. Неизвестно, сколько это будет строиться, и неизвестно, как скоро мы сможем здесь возобновить работу. Ведь в нашем помещении после такого строительства надо будет делать капитальный ремонт. Закрывая театр на неопределенное время, мы закрываем его навсегда! С этой точки зрения, мне кажется, что этот проект для театра убийственный. Я не могу поддерживать убийственные для театра проекты!

Этот проект обсуждался на публичных слушаниях по градостроительному плану. Многие, так или иначе, по этому поводу высказались, я также высказался официально, написал свою позицию в журналах, которые лежали на градостроительной выставке. Высказывались некоторые наши актеры, зрители, жители Зеленограда. Насколько мне известно, префект тоже не поддерживает этот проект в таком виде. Я знаю, опять же со слов префекта, которые мной были прочитаны в нашей городской прессе, что город предложил авторам проекта подумать о каких-то других вариантах. Ну, вот и посмотрим. Насколько я понимаю, теперь надо ждать заключения городской градостроительной комиссии, которая принимает решение, прежде чем этот план, эти предложения станут основой для действия.

Инфопортал: Получается, что тот проект, в том виде, в котором он был предложен изначально — он не совместим с театром?

Получается, что так. Я этот вопрос задавал напрямую людям, которые его готовят. То есть, несовместим не потому, что театр не сможет работать, если рядом будет находиться развлекательный центр, но театр не сможет работать, пока его будут строить. И, конечно же, в этом смысле, — безусловно, не совместим!

Мало получают артисты нашего театра. Государственный театр — это учреждение бюджетное. Получаем зарплату, которую платит государство. И вообще, если говорить о том, что девочка хочет стать актрисой — я бы посоветовал родителям употребить все свое влияние, все свои доводы для того, чтобы ее, прежде всего, отговорить от этого. А вот если девочка не отговорится, упрямо будет стоять на своем и пойдет в актрисы, — ну, тогда, пусть дерзает, пусть пробует, пусть поступает учиться. Но она должна знать, что в эту профессию не надо идти ради денег. Если ты хочешь зарабатывать деньги, то надо искать что-то другое, профессию, которая тебе стабильно будет приносить какой-то более или менее удовлетворяющий тебя доход. Про актерскую профессию никогда этого сказать нельзя, особенно, если речь идет о женщине. Это всегда нестабильно, это очень зыбко. Ты можешь взлететь, а можешь упасть. Это очень трудная, мучительная, неблагодарная профессия. Конечно, если человек не может без этого жить, если для него это очень важно и он готов это делать, даже если ему не платят за это деньги, если есть талант, дарование, желание преодолевать все эти тернии, для того чтобы выйти туда, «к звездам» — тогда надо этим заниматься. А «звезды» у всех разные: для кого-то это Голливуд и «Оскар», для кого-то это роль на сцене пусть даже маленького театра, о которой мечтал всю жизнь. Но все равно это, прежде всего, потребность в творческом самовыражении, она здесь играет главную роль, но ни в коем случае не материальный аспект. Это небольшие деньги. Многие актеры подрабатывают: кто-то снимается в рекламе, кто-то — в сериалах, кто-то ведет всякие корпоративные праздники, свадьбы, пресловутые «елки» опять же. Но это все — довольно тяжелая работа, особенно у нас в стране, и усилия, которые актеры тратят на это, не стоят тех денег, которые они зарабатывают.

Замечательный вопрос.

Инфопортал: А он действительно не заполняется?

Я предлагаю Сергею: приходите к нам! Если у вас есть какие-то мысли и идеи по этому поводу, мы с удовольствием встретимся и поговорим. Это очень интересно. Продвижение театра в городе — это особая технология. И она в каждом конкретном случае — своя. Вот я, например, ездил в Голландию сейчас для того, чтобы понять, какими технологиями они пользуются у себя. Встречаясь с коллегами из разных городов и стран, я всегда интересуюсь, как они работают со своим зрителем? И у нас есть люди, которые этим занимаются. А если у наших зрителей есть хорошие идеи, то мы всегда рады принять их, потому что это действительно очень ценно.

1. Дело в том, что я очень это люблю — художественное чтение… очень люблю. И если такая возможность предоставляется, я всегда это делаю. Но делаю я это не в театре, а когда куда-то зовут, для того чтобы почитать. Но зовут все реже и реже, все меньше востребован этот жанр. Он постепенно уходит из жизни, хотя сейчас стали популярны аудиокниги. Но такие вечера, где люди бы читали стихи, проводятся все реже и реже. Хотя я понимаю, что какой-то круг любителей поэзии существует, и, наверное, эти люди с удовольствием бы пришли к нам послушать Пушкина или Блока. И тут, вероятно, надо думать о каких-то периодических вечерах.

Мы, надо сказать, делали литературные, литературно-музыкальные, поэтические программы и работали с ними в библиотеках, в выставочном зале, в центрах социального обеспечения, когда у нас не было возможности ставить полноценные, большие спектакли. Были у нас такие «Театральные салоны». Но получив после реконструкции свою собственную сцену, мы, прежде всего, конечно, стали заниматься постановкой спектаклей. У нас так много было отложенных планов. Ведь реконструкция шла дольше, чем мы на это рассчитывали. Сейчас мы эти наши идеи реализовываем, но еще многое из того, что мы планировали и планируем, не сделано. Поэтому не получается пока выйти с такой вот программой. Но я думаю, что она, может быть, возникнет в какой-то момент. Мне приятно, что у кого-то в памяти осталась та телепередача, которую мы делали 15 лет назад.

2. Да, некоторые зрители жалуются на кресла, а некоторые говорят, что они очень удобные. Я сижу в кресле, и довольно долго, когда мы репетируем, неудобств особенных не испытываю, но, вероятно, кому-то действительно они неудобны. Но дело в том, что это довольно дорогостоящее дело — заменить кресла, и сами мы этого не осилим. В бюджете пока денег на это нет, тем более что только-только это все, можно сказать, поставлено — и уже менять! Может быть, нам придумать какие-то подушки специальные — для особенно высоких зрителей — чтобы им было комфортнее. Не знаю… Но пока вряд ли возможно решить проблему замены кресел.

Существует это явление не только в российской, но и в мировой практике. Да, Зеленоград город небольшой. Но все относительно: 200 тысяч населения — это не мало, если учесть, что в областном центре, в Ярославле, допустим, 400 тысяч человек. Проблема существования профессионального театра в маленьком городе — она в кадрах. Прежде всего — в кадрах. Нужна профессиональная труппа, профессиональные режиссеры, технические службы. Вот это — главная проблема. Чтобы профессиональный актер, окончивший театральный институт в Москве, в Петербурге или в Ярославле, поехал в маленький город играть, работать, он чем-то должен быть увлечен, привлечен. Понимаете? И проблема, которая есть в таких городах, она, прежде всего, этого толка. У нас в какой-то степени эта проблема тоже существует, но все же мы — театр московский, у нас есть возможность привлечь и воспитать кадры, поскольку вот она, Москва — близко, рядом. И еще проблема определяется, мне кажется, потребностью. Мы сами чувствуем, мы видим, насколько востребован театр, насколько людям это нравится, насколько они стремятся к этому искусству. Театр интересен зрителю, особенно в России. Я недавно вернулся из Голландии, где я встречался с коллегами, которые занимаются организационными проблемами театра, вопросами маркетинговой политики. И я задавал им вопрос: насколько в Голландии люди интересуются театром? И один из руководителей небольшого продюсерского бюро, который бывал в России, бывал в Москве, сказал: «Вы знаете, такого интереса, который существует у вас в России, у нас нет. У нас люди относятся к этому совершенно иначе». И это так, действительно. И во многом этим определяется — есть театр в городе или нет. Это определяется, с одной стороны, творческой инициативой, с другой — поддержкой государства и местной власти, а с третьей — востребованностью у публики. Хотя разные города бывают. У нас есть такое выражение: «театральный город» и «нетеатральный город». И я считаю, что Зеленоград — театральный город.

Актерам, очень многое дает общение с другим зрителем. Потому что одно дело, когда мы выходим на свою сцену, где есть своя аура, ведь это — наш дом, к нам приходит наш зритель. А когда ты приезжаешь на фестивали и играешь в спектакле для чужого зрителя, который тебя не знает… В нашем театре нет медийных лиц, как это сейчас принято говорить, нет каких-то актеров, которых каждый день видят по телевизору, и на них приходят, чтобы увидеть «живьем» (обычно на этом строит свой коммерческий успех антреприза). Просто есть сам спектакль, есть некий театр, есть некое произведение, которое он представляет на суд публики, пришедшей в этот зал, и дальше либо контакт случается, люди откликаются, либо нет. И те успехи на фестивалях, которых мы добивались за последние годы, они как раз говорят о том, что контакт случается. И зритель нас принимает. Это очень важно, что ты не только «первый парень» в своей «деревне», ты и в другом месте, допустим, в Абхазии — в Сухуме, в Брянске или в Дании, в каком-нибудь Рандерсе, — ты принят публикой, понят. Это очень важно для артиста.

Общение с коллегами, естественно, происходит. Мы же видим, как работают другие, какие спектакли они делают, как играют. Ты смотришь, ты сравниваешь свою работу с работой других людей. Дело в том, что театральный коллектив очень индивидуален. Нельзя сказать: а, вот они делают этот спектакль, нам тоже надо делать такой! Немножечко по-другому происходит это взаимовлияние. Тут важно, что актеры, режиссеры, члены нашей труппы видят работу других театров, видят, как оценивают нашу, сравнивают — приходит понимание, какое место мы занимаем на этом поле.

1. У нас получается ставить где-то четыре новых спектакля в год. Это немало, учитывая ограниченность нашей площадки и нашей площади, потому что это связано с хранением декораций, реквизита, костюмов. При том количестве спектаклей, которое у нас сейчас есть в репертуаре — а это 12 названий — мы уже просто упираемся в острейшую проблему отсутствия места для складирования декораций. Раньше мы играли три дня в неделю, в прошлом сезоне добавили еще один день, будний, для проката спектаклей. В этом сезоне мы также будем играть не только в пятницу, субботу и воскресенье, но и по четвергам. Конечно, чем больше спектаклей, тем больше зрителей, тем больше возможностей расширять свое влияние на аудиторию. Это очень важно! Мы стремимся, чтобы как можно больше зеленоградцев имели возможность прийти к нам на спектакли.

2. Мы уже сняли «Комедию ошибок». Мы ее не будем играть в этом сезоне.

Инфопортал: Вы снимаете ее потому, что она уже достаточно была показана, или по тем причинам, о которых вы говорили — у вас не хватает площадей? Вы не жертвуете спектаклем по бытовым причинам?

Естественно, у нас не хватает места для хранения декораций. Это — главная причина. Поэтому вынуждены идти на компромисс. Мы понимаем, что 13 спектаклей у нас помещаются еле-еле. А уже в октябре и декабре выпустим еще 2. И где их будем хранить? Значит, должны каким-то пожертвовать. «Комедия ошибок» была поставлена еще во время реконструкции, в 2004 году. Спектакль игрался на другой площадке, потом мы его возобновили здесь, поиграли некоторое время, считаем, что он свою работу выполнил. Спектакли живут и умирают, это закономерно.

3. Это по-разному бывает, зависит от спектакля. Дело в том, что эта работа распределяется в течение сезона. Вот сейчас мы репетировали новый спектакль с Александром Сергеевичем Кузиным — «На дне». Он приехал к нам из Ярославля, и мы занимались только этим спектаклем. В течение трех недель мы этот спектакль собрали и в середине октября будем его выпускать. Эта работа таким образом строилась. Допустим, если я репетирую спектакль, то я работаю в течение более долгого времени, но это растягивается потому, что репетирую я не каждый день. Эти репетиции перемежаются другими репетициями. Таким образом, все зависит от ситуации. Если чисто арифметически посчитать, то можно разделить, допустим, одиннадцать месяцев на четыре спектакля и высчитать среднее время. Спектакли бывают разные, один идет 50 минут, другой — почти 3 часа, — так на этот затрачивается больше репетиционного времени. Ну, и сложность пьесы, сложность режиссерского решения определяет количество репетиций.

Я играю, ставлю спектакли здесь, только здесь, и я еще преподаю в Высшем театральном училище имени М. С. Щепкина. И, в общем, я достаточно сильно загружен.

Инфопортал: Времени на то, чтобы поставить спектакль в другом театре или сыграть, пусть даже небольшую роль, в спектакле другого театра, у вас сейчас нет? Или вам это просто не интересно?

Ну, как-то не возникало такой ситуации, чтобы можно было этот вопрос рассматривать, играть в другом театре. У меня очень хорошие роли и довольно много работы режиссерской в театре «Ведогонь», чтобы я искал что-то «на стороне». Поэтому поисками такими я не занимаюсь. А каких-то предложений не поступало, поэтому я даже и не задумывался об этом.

Ну, прежде всего, наш зритель, самый главный, самый основной, — это, конечно, зеленоградцы. Мы для них работаем, мы их изучаем, пытаемся до них достучаться. Мы знаем, что еще не все жители нашего города в курсе, что в городе работает профессиональный драматический театр. Это печально, но, тем не менее — это факт. Мы знаем об этом и пытаемся как-то все-таки донести информацию об этом туда, куда она еще не успела дойти.

Что касается известности театра в каких-то других регионах. Знаете, театр известен в Москве, есть зрители, которые приезжают на наши спектакли из Москвы. Есть. Конечно, не то, что автобусами едут или прямо вот так косяком идут. Есть отдельные зрители, которые с удовольствием приезжают посмотреть наши новые работы из Москвы. А поскольку театр довольно много ездит, мы участвуем в фестивалях, которые проводятся в разных городах России, то, естественно, о нас узнают и в других городах. Вот буквально вчера мне позвонил директор Вышневолоцкого драматического театра. Мы принимали участие в фестивале «Театральные встречи на Древнем Волоке», показывали там два спектакля — «В башмаках» и «Женитьбу». Выступили очень успешно, получили диплом и призы. Выяснилось, что зрители этого города помнят нас и спрашивают, не приедем ли мы к ним на фестиваль. О нашем спектакле «Царь Федор Иоаннович», который получил уже множество призов на различных фестивалях, пошел слух — и вот в октябре мы выезжаем в город Омск, куда нас пригласили с этим спектаклем, уже зная отзывы о нем.

Так что, знают и в каких-то других регионах, и в каких-то других даже странах. Но, я еще раз повторюсь: самый главный наш зритель — это зеленоградцы.

У театра три источника финансирования. Самый главный источник — это государственное финансирование. Театр — государственное учреждение культуры, и основную долю денег дает государство. Театр при этом зарабатывает за счет продажи билетов около 15 процентов своего бюджета. И третий, очень важный источник финансирования нашей деятельности — это попечители и спонсоры. У нас есть Попечительский совет и есть спонсоры, которые помогают нам, ну, скажем так, время от времени, иногда. Мы очень благодарны всем этим людям и организациям, а Попечительскому совету, который существует с 2001 года — особенно. Он был создан по распоряжению префекта Зеленоградского административного округа, и, надо сказать, что за эти годы он помогал нам решать очень сложные проблемы, связанные и с подготовкой к реконструкции, и с самой реконструкцией. Особенно важна роль Попечительского совета — помимо помощи в решении каких-то административно-хозяйственных вопросов — в финансировании новых постановок. Большинство наших новых работ мы делаем благодаря финансовой поддержке Попечительского совета.

А кроме того, еще один очень важный момент в этой теме — помощь, которую нам достаточно регулярно оказывает префект Зеленограда Анатолий Николаевич Смирнов. Он к театру относится очень внимательно, видел практически все наши спектакли. Если Анатолий Николаевич не может быть на премьере, то он обязательно приходит посмотреть новую работу театра позже, он в курсе новых постановок, тех тенденций, которые в театре нашем есть, знает актеров: и тех, кто уже давно работает, и тех, кто работает недавно. И постановка нашей последней премьеры, которой мы отмечали свое 10-летие, спектакля «Таланты и поклонники» была осуществлена благодаря финансовой помощи префекта.

Что касается вопроса о том, как стать попечителем, я такому вопросу очень рад, но в данном случае есть Попечительский совет, туда надо обратиться. Это можно сделать через нас. Попечительский совет будет рассматривать предложение и примет решение — это его прерогатива. У нас происходит некая ротация членов Попечительского совета: с 2001 года кто-то перестал помогать театру в силу разных обстоятельств, появились новые члены Попечительского совета. Так что, это не закрытая раз и навсегда структура, но, тем не менее, есть некая процедура рассмотрения заявки.

Инфопортал: У некоторых жителей Зеленограда до сих пор возникает путаница между ДЮЦ «Ведогонь» и профессиональным «Ведогонь-Театром». Люди не всегда понимают разницу — название-то одинаковое. Приводят детей сюда, к вам, думая, что привели их по объявлению в детскую студию — ДЮЦ «Ведогонь». Вы видите в этом проблему, или вас это не беспокоит?

Проблема в том, что эти люди не бывали ни там, ни там. В этом проблема, а не в том, что они путают. Значит, они пока не наши зрители, к сожалению. Важно достучаться до людей, то есть сделать большинство жителей Зеленограда своими зрителями. Вот так я бы сказал. И это самая главная проблема. Потому что люди, которые пришли к нам, посмотрели наши спектакли, рекомендуют их своим друзьям и знакомым — они уже не перепутают. Вот и все. А люди, которые никогда не слышали про «Ведогонь-Театр», никогда в нем не были, могут перепутать все что угодно. Мне один человек, например, сказал: «Я был в театре Армии». «А какой ты спектакль смотрел?» А он: «КВН!» Ну, человеку кажется, что он был в этом театре. В театре он не был, он был в здании! Эта проблема, в данном случае, не включенности человека в нашу сферу, в сферу театра.

Основу труппы составляют выпускники Высшего театрального училища им. Михаила Семеновича Щепкина при Малом театре.

Инфопортал: Вы и сами окончили это училище?

Я его оканчивал, я там преподаю. В труппе есть актеры, с которыми мы учились в одно время: Петр Васильев, Александр Бавтриков, моя однокурсница Наташа Тимонина. Это — наше поколение. А часть труппы — мои ученики, это Павел Грудцов, Алексей Ермаков, Ольга Львова, Наталья Табачкова, — выпускники целевого курса, который был набран специально для «Ведогонь-Театра» в Щепкинском училище, это Зоя Даниловская, уже с более позднего курса. С самого основания в нашем театре работает еще один мой ученик — Антон Васильев, выпускник режиссерского отделения Института культуры. А есть еще актеры, их несколько человек, которые учились в Ярославском театральном институте, пришли к нам, показывались, мы их смотрели — и вот решили, что они нам подходят, они нам нужны. Там школа очень интересная, очень сильная. Светлана Лызлова, Вячеслав Семеин, Марина Бутова, Наталья Третьяк, Дмитрий Копылов — они оттуда. С нами также работает Александр Сергеевич Казаков, артист уже опытный. Он поработал во многих, многих, многих театрах бывшего Советского Союза. В этом году мы отметили его 70-летний юбилей. Мы приглашаем для работы в наших спектаклях актера Ярославского ТЮЗа Виталия Львовича Стужева, он — народный артист России, актер замечательный, мастер большой, и это очень важно, что он вместе с нами выходит на нашу сцену. Уже второй сезон работает в театре Ильяс Гусейнович Ханбудагов, который учился в ГИТИСе. В середине прошлого сезона к нам пришел Дмитрий Лямочкин, окончивший Школу-студию МХАТ. Тимур Исупов учился в ГИТИСе и в Майкопе, в городе, откуда он приехал. Вот такая палитра актеров. Как видите, они из самых разных мест, самых разных школ, с разной предысторией прихода в театр. Но если человек сюда приходит и остается, значит, что-то нас объединяет, что-то близко нам всем. И эту общность актеры, которые выходят на сцену театра «Ведогонь», и составляют.

Инфопортал: Получается, что у вас существует какая-то группа, которая сохраняется и не меняется долгое время, стабильное ядро коллектива?

Да, ядро — стабильное.

Актерская профессия очень непростая, потому что связана с весьма тонкими психофизическими вещами. Ведь нужно перевоплотиться в другого человека: сначала изучить этот образ, проникнуть в него, понять, практически, стать этим человеком и затем сыграть его на сцене так, чтобы это было убедительно для зрителей. Задача эта трудная, требующая очень тонких движений психофизики человека. Собственно, этому и учат в театральных училищах и институтах, точнее, развивают эти способности. Кроме того, работа артиста не протекает «от» и «до», это не то, что ты пришел к 9 часам на работу, потом — перерыв на обед, в 6 часов работа заканчивается — и дальше у тебя досуг, свободное время. У актера все гораздо сложнее организовано. Хоть мы и начинаем, как правило, репетиции не с самого раннего утра, но и завершаем работу гораздо позже. Спектакли часто заканчиваются в 10 часов вечера. Но нельзя сказать, что вот прошла репетиция, — и все, работа закончена. Бывает, например, что на репетиции ничего не получилось — и актер ходит, думает, мучается, не спит ночь, пытается найти какой-то ход в решении образа, штрихи, нюансы, которые позволят на следующей репетиции все-таки добиться успеха. Актерская жизнь — она довольно трудная, и в этом смысле не очень просто людям, близким людям, которые рядом с артистом находятся. Подчас так бывает, что не все понимают, что это за профессия такая, с чем она связана. Трудности повседневной жизни — это трудности сосуществования обыденной жизни и искусства, причем такого специфического, как искусство театральное, как искусство актера. Обыкновенная жизнь с ее радостями, ежедневным рутинным ходом бывает противопоказана профессии артиста, потому что тебя занимает другое, совместить все бывает довольно сложно. И это, пожалуй, самая главная трудность, которая есть в этой профессии.