«Я с пеленок что-то разыгрывала, представляла. В детстве любила в одиночестве предаваться своим фантазиям. Мы с мамой [Елизаветой Мантровой, впоследствии ставшей доктором сельскохозяйственных наук] скромно жили в деревне Чашниково по Ленинградскому шоссе. Папа не часто бывал с нами. Ему, агроному, приходилось много ездить. Детство было голодным, мама постоянно работала. Домик наш был одноэтажный, похожий на сарай. А вокруг — астры, гладиолусы. Мама у меня была биохимиком и занималась декоративными цветами... Я была очень общительной девчонкой. У меня было много друзей среди мальчиков и девочек. Мы часто играли вместе.

... В Чашниково у нас дома долго не было радиоприемника, но в центре деревни работала радиоточка, такая черная тарелка со светящимся глазком. Я часами могла сидеть, слушая по радио чтение гоголевской повести "Как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем"».

Из книги Аллы Гербер «Инна Чурикова. Судьба и тема»:

«Я была в Чашниково с мамой, она там работала, какие-то опыты проводила. Помню, что был клуб, куда стремились все дети — кино смотреть: "Падение Берлина", "Встреча на Эльбе". Белая простыня висела, места у нас были на сцене — без билетов. Мы сидели там, смотрели. Я так не любила, когда кончалась часть и надо долго ждать, когда запустят другую, и опять смотреть — вот это был праздник! Однажды показывают документальный фильм про Чашниково. Оказывается, приезжал в Чашниково Роман Кармен. И вдруг я вижу свою маму, она молодая, красивая, в соломенной шляпе цвета пшеницы… и над пшеницей какие-то опыты проводит. Стоит, бедная, с тремя колосьями и улыбается. А весь зал аж вздрогнул: "Ой, это же наша Елизавета!" Я счастлива, а все в зале: "Ой, ой!" — ну, когда еще Чашниково на экране покажут.

Мы жили там, в этом Чашниково, в барачном помещении, занимали аж две комнаты — одна с печкой, другая — две кровати и маленький столик, окошечко — вот и все. В первой коврик был, столик, готовили на печке. Ванной не было. Ничего не было. Я тогда маленькая была, совсем маленькая. Потом первый класс, школа, а после первого уехали в Москву. Там, в этом местечке, в Чашниково, какая-то женщина собрала нас — а я ребенок, еще в школе не училась. Она взяла Чехова, "Вишневый сад", и доверила мне, шестилетнему ребенку, роль Варвары, которая была влюблена в Лопахина. Всех гримировали, а меня нет, потому что у меня мама была известным в Чашниково человеком — она могла быть против...».